Морские граффити Мурмана

В настоящее время считается, что первыми мореплавателями, бороздившими северные моря, были норманны. В скандинавских сагах повествуется, как ярл Отар рассказывал королю Уэссекса Альфреду Великому о плавании в неведомую ранее мореплавателям страну Биармию.

Отар рассказывал Альфреду как он направился с экспедицией на своих судах-драккарах вдоль северного побережья Норвегии, с тем, чтобы «. . .проведать, как далеко на север простирается эта земля, иначе говоря — какие люди обитают за этой пустыней дальше на Севере».  Пройдя воды «. . . дальше которой китоловы никогда не ездят», экспедиция обнаружила страну Биармию. При этом спутник Отара Вульфстан рассказал об экспедиции по Балтийскому морю до Трусо на Эльбинге (в настоящее время — Калининградская область). В саге эти два рассказа настолько переплетены, что их сложно разделить на два отдельных рассказа, вследствие чего точно идентифицировать их путь и соотнести его с известными географическими ориентирами весьма затруднительно. Вслед за Отаром в землю биармов устремились другие викинги. Еще одним упоминанием о Биармии является «Отдельная сага об Олаве Святом» Снорри Стурлусона о походе Карле и Торира Собаки в Бьярмаланд в 1026 г., в которой говорится о том, что Карле и Торир Собака прибыли на своих судах «. . .в Бьярмаланд и остановились в торговом месте», где приобрели собольи, беличьи и бобровые меха. Далее в саге упоминается о том, как окончив торг, викинги поплыли по реке Вина и объявив об окончании перемирия, ограбили святилище «биармов» Йомали. В целом, по имеющимся скудным данным сложно сказать, были ли это походы на восток от Нордкапа в Баренцево или Белое море или же на Балтику. В настоящее время практически не существует археологических находок эпохи викингов, которые бы подтверждали их присутствие на берегах Белого моря, куда относят загадочную Биармию большинство исследователей. Исключением является находка оружия и шлемов эпохи викингов, найденных на территории Гостиных дворов в Архангельске при их реставрации. Но указанной находки недостаточно для подтверждения регулярных походов на берега Белого моря. Даже в представлениях викингов на восток от Нордкапа находился Йотунгейм — «страна ужасов природы и злого чародейства», вход в которую оберегали злые духи Севера. Зато в пользу «балтийской» версии говорит развитая торговля «биармов» с использованием большого количества серебра, что подтверждает сага о походе Карле и Торира Собаки в Бьярмаланд, наличие многочисленного населения, святилища бога Йомали (Иомалы), а также реки Вина, которым соответствовало побережье Западной Двины.

Таким образом, первые надежные сведения о северных территориях были получены в Европе только в XVI веке от дипломата и ученого Дмитрия Герасимова, который сообщил ученому и писателю Павлу Иовию в Риме, что море, омывающее север Руси, «. . . имеет огромное протяжение», и, «. . . держась правого берега, оттуда можно добраться до берегов Китая».  В 1525 г. Иовием был опубликован трактат, где был приведен рассказ Герасимова о Московии. Когда эти сведения стали известны в Англии, то английские купцы образовали «Общество купцов-изыскателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений неведомых и доселе морским путем не посещенных». Главной целью этого общества стал поиск морского пути по северным морям из Европы в Китай и Индию. В 1553 г. было снаряжено три корабля для изыскания «северо-восточного прохода» в южные страны через северные территории. Два из этих корабля был вынуждены зимовать, и эти корабли с погибшим экипажем были найдены поморами у Кольского полуострова.

Третий же благополучно добрался до Белого моря и дошел до Северной Двины.

Его капитан Ричард Ченслер был доставлен в Холмогоры, которые являлись в то время центром Двинской земли, а оттуда — в Москву ко двору Ивана IV Грозного. Таким образом, после похода «Эдуарда Бонавентура» Р. Ченслера был впервые «открыт» для Европы Север Русского царства и начались активные торговые отношения.

Решительными конкурентами английских купцов в северной торговле выступили голландцы. С основанием Печенгской обители (1533 г.) в Финмаркене появились монахи этого монастыря. Ими были приглашены антверпенские и амстердамские купцы в Печенгу. Тогда же было образовано «Общество для торговли с Лапландией», направленной для торговли с Русским Севером. В Холмогорах возникла голландская колония для торговли на Двине и в Поморье.  Прибывшие в Москву в 1595 г. датские послы высказали пожелание датского короля, чтобы русские купцы «. . .в его государство ездили торговати и сего людьми о торговле советовали; а его люди королевские по тому же беспрепятственно ездили торговать в Московию».

На севере Кольского полуострова расположен остров Большой Аникеев. Остров этот уникален тем, что на нем нередко высаживались моряки, огибавшие Цып-Наволок и оставлявших надписи на большой природной плите, нередко сопровождаемых датами и личными гербами. Надписи на плите выполнялись преимущественно датчанами, но есть и русские надписи. Встречаются надписи и из других стран. На фоне развивающейся активной торговли с Русским царством, по надписям можно отследить периодичность и частоту посещений иностранными торговыми судами портов Русского царства. Судя по ним, наиболее активными периодами посещения Большого Аникеева были 1595-1615 гг., 1675-1709 г., что соответствует периодам оживления торговли, которая с начала XVII  века стала заметно снижаться в связи с переносом основного торгового оборота из Архангельска в только что основанный Петром I Петербург.

Время XVII-XVIII веков — время нового расцвета северного мореплавания. Отправными его точками теперь являются устья крупных северных рек, где создаются центры судостроения, производится их оснастка и снаряжение, создаются новые центры торговли. Таким центрами становятся Кемь, Мезень, Печора, и, конечно же, Архангельск. Поморские надписи на плите отражают этот период развития, за этот период встречается вся та же география морских городов и факторий, автографы шкиперов Онеги, Архангельска, Кеми, Мезени. К этому времени Большой Аникеев превращается в своеобразный перевалочный пункт, факторию и пограничную точку на пути одному из самых северных русских городов того времени — Коле. Непосредственно на самом Аникееве развивается торговля с иностранными судами. Таким образом, плита на Большом Аникееве является уникальным археологическим памятником северного мореплавания, где, как на летописи, записана вся хронология морских плаваний и торговли. Фотографии острова, плиты и некоторых надписей на ней — смотрите ниже в нашей галерее.

Фото изображений на плите на о. Большой Аникеев: